богов, ни у людей, не получилось. Вследствие чего, начались внутренние разборки, не без помощи конечно Папы Римского, мечтающего о власти не только духовной, но и светской, а позже еще и подключилось противостояние религий. Все это говорю к тому, что не только у нас, а и во всем известном тогда мире, даже самые мелкие правители, начали биться за право, самостоятельно решать свою судьбу.
Посмотрев вслед, удаляющимся Бречиславу и Бренку, я развернулся и пошел к конюшне, решив свободное время провести в городе, а не среди дружинников, которые, если честно сказать, меня слегка побаивались, и по этой причине старались держаться от меня подальше, что впрочем, меня не слишком сильно огорчало. Я-то ведь и так, по натуре, был не шибко общительный. А в свете произошедших со мной событий, так вообще, словно отрешился от мира, и сам старался держаться от всех подальше. Выехав за ворота княжеского терема, я неспешным шагом направил свою лошадку в сторону Полоцка. По моему глубокомысленному виду, со стороны можно было подумать, что я о чем-то, ну очень сильно задумался, хотя на самом деле, в моей голове, была опустошающая пустота. Я просто пялился перед собой, при этом ничего не замечая. Поэтому до меня не сразу дошло, что моя лошадка не движется, а как вкопанная стоит на месте.
— Это какую же такую вселенскую проблему ты решаешь, раз вообще ничего вокруг не видишь? А может это у тебя такой способ старых друзей игнорить? — Долетел до меня с боку чей-то голос.
Я не спеша повернул голову, и посмотрел в ту сторону, откуда говорили, и кого же я там увидел. Разумеется, это был Велес собственной персоной. Вот не поверите, думал, если когда встречу, точно приложу все усилия, чтобы прихлопнуть его как муху на стекле. Но, вот он стоит передо мной, а во мне, ни злости, ни желания хотя бы по мордам заехать.
— Конечно, ты вправе на меня злиться, но все посчитали, что так будет лучше. Я конечно ни на кого вину не сваливаю, потому, как тоже так считаю. Пойми, ну не готов тот новый мир, в котором мы обустраиваемся к таким аномалиям как ты. Вот слегка окрепнем, тогда я самолично тебя туда переправлю.
— Ты сюда только за тем и пришел, чтобы мне такую радостную весть сообщить, или еще что-то сказать имеешь? — Я отвернулся в сторону, потому как смотреть на него было не совсем приятно.
— Ты прав, имею. — Честно ответил Велес. — Видишь ли, ты по какой-то непонятной нам причине стареть стал. А на тебе такие артефакты, что в руки простых людей попасть, ну просто никак не могут.
— Ну, вы и жуки. — Покачал я головой.
— Уж, какие есть. — Вздохнул в ответ Велес.
— И что ты в связи с этим мне предложишь?
— А что тут предлагать. — Хмыкнул Велес. — Ты ведь и сам все прекрасно понимаешь. Могу лишь только пообещать, что все твое снаряжение будет храниться в твоем городе, под присмотром твоих родных.
— А ты хоть сам веришь, что я когда-нибудь их увижу?
— А тут ни верить, ни думать не надо. Конечно, увидишь, тем более что у нас там время по нашему распорядку идет. Так что на земле тысяча лет пройдет, пока у нас сотня минет.
Он говорил все это с такой правдивой уверенностью, что не поверить было просто не возможно. Да и если честно, мне самому хотелось, чтобы все было именно так как он говорит. Поэтому, я молча снял с себя свое снаряжение, и так же без слов, протянул его Велесу. Он аккуратно запихнул все это в свою сумку, висевшую у него на боку, а из нее достал другой комплект.
— Это конечно не то, чем ты владел, но сработано на совесть из честной стали.
— Скажи, а долго мне здесь еще маяться? — Принимая протянутые Велесом вещи, спросил я его.
— Не знаю. — Пожав плечами, честно признался он, и немного помолчав, добавил. — Но думаю, что до твоего последнего дня, это точно.
Немного расплывчато и двусмысленно, но где-то примерно такого ответа я и ожидал.
8
Человечество победит коррупцию тогда, когда умрет последний человек…
Повозившись еще какое-то время с налаживанием связи, Кащей чертыхнулся, и, усевшись в кресло, подперев ладошкой щеку, стал бубнить себе под нос.
— Ладно, черт с ней с этой блокадой, вернутся, сами расскажут, куда они там еще влипли, а пока, пока займемся делами насущными. Блин, вот жил себе не тужил, никого не трогал, все было тихо, мирно, гладко, а теперь проблема за проблемой, и все на мою несчастную голову. — Для начала пожалел он сам себя. — Печенкой чувствую, надо будет строить новое убежище, и желательно где-нибудь в глуши, подальше от людей, и чужих взглядов, потому как здесь, благодаря некоторым засветился, так засветился. Вот на кой мне нужен устроенный Глафирой, этот напряг с королевством? — Задал он вопрос в пустоту. — Это же прямая дорога к политическим дрязгам, а политика, как известно, дело грязное, — Кащей сморщил свой нос, но тут же добавил, склонив голову на бок, — хотя и часто прибыльное. Подумаешь грязное, — встрепенулся он, — ну и что с того? Как говаривал один император, получая прибыль с дерьма. Деньги не пахнут. Но, тут тоже бабушка надвое сказала. В этом деле можно как выиграть, так и не хило проиграть. Да что уж теперь, как говориться, поздно пить боржоми, когда печень разложилась. Зря я конечно, по доброте душевной, сюда дорогу этим неблагодарным безумцам указал. Стоп. — Кащей аж выпрямился в кресле, от осенившей его догадки. — А собственно при чем здесь Глафира? По сути, она только замок от попытки захвата защитила, и в этой связи возникает вопрос. Какая сука этот захват спланировала? Ах, тыж, тычинки на пестики. Да это же заговор. — Лицо Кащея стало наливаться краской гнева. — Убью, развоплощу, по ветру развею. — Пообещал он неизвестно кому. — Значит, вот откуда здесь ноги растут, значит, вот где собака порылась. — От возбуждения он вскочил с кресла, и стал ходить из стороны в сторону. — Для начала успокойся. — Остановившись, погладил он себя по груди. — Гнев дело хорошее, жаль только, что советчик плохой. Итак, отправная точка, нападение на замок. Не спорю, его и до этого один раз люди штурмовать пытались, но там обстоятельства немного другие были. Так сказать, была причина, по которой они эту глупую затею устроили, а здесь, вдруг с бухты барахты, без всякой причины, наобум полезли?
